От Алари до Вьетнама
Книга представлет собой воспоминания автора о своем детстве, учебе. участии в гражданской и отечественной войнах, а также о своей работе во Вьетнаме. кроме того автор дает основанное на документальном материале описание путешествие Цибикова в Тибет, рассказывает о поисках рукописей "Ганжува" и "Даижура" в Бурятии.
Моя родина — Аларь
Такое предупреждение отца было вполне разумным, если учесть, что
в нашем улусе некоторые старики, да и старухи приучали мальчишек с трех-четырех
лет пить молочную водку и курить.
В школу
Осенью родители не пустили
меня в школу: не во что было одеться, а они не хотели, чтобы я ходил
оборванцем. Мне же было обидно, что дочь соседа Мархан-даева, Дарья, уже
училась, а я нет.
Я частенько забегал к
Дарье, чтобы посмотреть на школьные принадлежности. Особенно нравился мне букварь.
Я с большим интересом перелистывал его страницы. Очень хотелось иметь и такую
книжку, и тетради, и карандаши, и ручку. Огорченный, возвращался я домой и
умолял мать, чтобы она поскорее отвела меня в школу.
Наконец долгожданный день
наступил. Школа наша находилась в двух верстах от дома — приземистое,
одноэтажное, выкрашенное в светло-зеленый цвет здание. Школа произвела на меня
большое впечатление: длинный коридор, два вместительных класса и еще одна
комната поменьше, учительская, куда мы и вошли с отцом. Я крепко держался за
его руку, боялся отстать. К нам навстречу поднялся директор Даниил Владимирович
Манзанов — высокого роста, чуть полноватый, с добрыми глазами.
Директор посмотрел на меня
и спросил:
Хочешь учиться?
Да, — ответил я.
А сколько тебе лет?
Восемь.
Тут директор быстро
сказал:
Сколько у тебя пальцев на
левой руке?
Пять.
А на правой?
Пять.
А если взять их вместе? — Он сложил ладони.
Десять.
Даниил Владимирович
улыбнулся. Так меня приняли в школу.
Нас, новичков, директор
познакомил с учительницей Галиной Павловной Колесниковой. Начался урок, затем
прозвенел звонок на большую перемену. Я выскочил из класса в коридор, стал
спиной к подоконнику и наблюдал за тем, как мимо меня проносились мальчишки.
Тут Колька Баданов с ходу толкнул меня в грудь и закричал:
— Эй, смотрите, кто
здесь стоит! Пузатый Нихо! Тоже учиться захотел!
Я слегка оттолкнул его, но
он полез на меня с кулаками. Тогда я решил проучить Кольку, размахнулся и... в
тот же миг позади меня со звоном разлетелось стекло. Сразу же в коридоре
наступила тишина. Колька замер и очумело завертел головой.
Из двери учительской вышли
директор с учительницей. Все ученики мигом расступились и замерли. У разбитого
окна остались только Колька и я. Директор сказал:
— Ну что же, начали
вы учиться довольно активно....Так кто же разбил стекло?
Я сразу во всем признался.
Даниил Владимирович сказал:
— Придешь домой и
скажешь отцу, что разбил стекло. И завтра же принеси пятнадцать копеек на
новое. Понятно? Утром, перед началом занятий, отдашь этиденьги Галине Павловне.
Ну вот, пожалуй, и все. А сейчас ступай в класс.
Придя домой, я
чистосердечно рассказал обо всем отцу. Он только тяжело вздохнул и сказал
матери:
— Дай ему деньги,
пусть отнесет учительнице. После этой истории я больше никогда не бил стекол..В
школьные годы мне много приходилось помогать
родителям по дому. С мая
по сентябрь я работал с отцом в поле на сенокосе. Иногда он посылал меня на
работу к богатым — бороновать или возить копны.
|