От Алари до Вьетнама
Книга представлет собой воспоминания автора о своем детстве, учебе. участии в гражданской и отечественной войнах, а также о своей работе во Вьетнаме. кроме того автор дает основанное на документальном материале описание путешествие Цибикова в Тибет, рассказывает о поисках рукописей "Ганжува" и "Даижура" в Бурятии.
В ОГНЕ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
ся как морской разбойник, грабивший английские к рабли в Индийском
океане. Я сам создал в Забайкал! орден монахов-воииов-буддистов для борьбы с
коммун стами» 33.
В 1908 г. Унгерн оказался
в Забайкалье, а потом в Монголии, где ознакомился с обычаями и верованиями
монголов. Затем он попадает в Забайкальский казачий полк. Вот какую «блестящую»
характеристику дал ему в то время командир этого полка:
«Есаул барон Унгерн
Штернберг... в состоянии сильного опьянения
способен на поступки, роняющие честь офицерского мундира, за что и был
отчислен в резерв чинов...»
Унгерн был осужден за
драку и попал й крепость, откуда его освободила в 1917 г. Февральская
революция. В это время он и становится
помощником Семенова по формированию бурятских полков.
А. Н. Кислов пишет:
«..зверски уничтожая коммунистов, партизан, советских служащих и евреев вместе
с женщинами и детьми, Унгерн удостоился от атамана Семенова чина
генерал-лейтенанта и стал начальником конной азиатской дивизии в его армии в
Забайкалье» 34.
Начиная с декабря 1917 г.
во главе созданной им конной дивизии Унгерн вел непрерывную борьбу с Советской
властью. Отделившись от Семенова, по указанию последнего и с одобрения японских
интервентов Унгерн в конце 1920 г. двинул
свою «конноазиатскую» дивизию, насчитывавшую до 10 тысяч человек (ядро
ее составляли восемь сотен забайкальских и оренбургских казаков), в Монголию.
Там в результате вспыхнувшей
гражданской войны пало «царство божие богдо-Джебзун-Дамба-Хутухта-ха-на».
«Святой» Хутухта, осуществлявший одновременно и Духовную и светскую власть, был
заключен под домашний арест, а местные князья и духовенство призвали на помощь
белогвардейцев.
Дивизия Унгерна,
занимавшая район Борзи и Дау-рии, вошла в Монголию из зоны, контролируемой
японскими войсками. Переход через границу прикрывали сильные отояды семеновцев.
Барон Унгерн, хорошо
знавший обстановку в Монголии, играя на национальных чувствах монгольского
народа, выдвинул лозунг: «Освобождение страны и восстановление ее автономии».
Он сумел запугать бог-до-гэгэна, которого
насильно привез в свой штаб, и, заручившись его поддержкой, получил
непосредственный доступ к богдо-гэгэну. Однажды богдо-гэгэн предсказал ему:«Ты
не умрешь. Ты будешь воплощен в высшем существе. Помни это, воплощенный бог
войны, хан Великой Монголии!» Это «пророчество» послужило ламам основанием для
«обожествления» Унгерна. Он был объявлен земным «воплощением» бога Махакалы
(войны и разрушения).
Все это нужно было для
того, чтобы объяснить «подвиги» Унгерна
«повелениями» высших богов. Богдо-гэгэн выдал ему особую грамоту, в
которой восхвалялась деятельность барона, а все его зверства и преступления
объявлялись проявлениями божественной воли.
В начале февраля 1921 г.
Унгерн захватил столицу Монголии Ургу (ныне Улан-Батор) и восстановил
бог-до-гэгэна на престоле. Фактически же диктатором в стране стал он сам.
Японские империалисты
стремились руками Унгерна не только захватить Монголию, но и превратить ее в
плацдарм для нападения на Советскую Россию.
Находясь в Урге, барон
налаживает связь с монархистами Монголии, Тибета, Китая. Он собирает
семенов-цев и колчаковцев, сосредоточившихся на русско-китайско-монгольской
границе, пишет воззвания, манифесты. Унгерн не раз клялся в бескорыстии,
преданности идеям монархизма и в готовности бороться до последней капли крови
за восстановление поверженных царских тронов в любой стране. Он яростно
ненавидел революцию и считал своим «долгом честного воина» уничтожать
революционеров, к какой бы нации, к какому бы государству они ни принадлежали.
Восстановление Срединной
империи во главе с представителем низвергнутой маньчжурской династии — одна из
важнейших задач, которые ставил перед собой Унгерн. Для успешного решения этой
задачи он вступает в оживленные сношения с деятелями монголо-китайской реакции,
с монархистским отребьем, сохранившимся на окраинах бывшей царской России,
|